Выставки / Виртуальные выставки и экскурсии / Страницы памяти. П.А. Шиллинговский (1881-1941)

В годы блокады в осаждённом Ленинграде творили музыканты, писатели, художники. Не все дожили до полного освобождения города. Вот история одного художника, работы которого находятся в нашем музее.

Шиллинговский Павел Александрович (27. 01. 1881, Кишинев – 5. 04. 1942, Ленинград). В 1893-1894 гг. посещал рисовальную школу в Кишиневе. В 1896-1901 гг. учился в художественном училище при Одесском обществе изящных искусств, в 1901-1904 гг. и в 1912-1914 гг. – в Высшем художественном училище при Академии художеств у Д.Н. Кардовского и В.В. Матэ. С 1921 г. преподавал в Академии художеств – профессор. В 1921-1924 гг. – руководитель полиграфического факультета Академии художеств (затем – Вхутемас), в 1934-1938 гг. – руководитель живописной мастерской ИНЖСА. В 1935-1937 гг. – директор того же института и заместитель директора Всероссийской Академии художеств. В 1936 г. – руководитель графической мастерской там же. В 1937-1941 гг. – заведующий кафедрой графики. Художник был представителем академической школы, развивал традиции классической гравюры. Занимался офортом, ксилографией, линогравюрой, литографией. Работал преимущественно в жанрах пейзажа, портрета, оформлял книги.

В коллекции нашего музея находятся пять работ художника: офорт «Горный пейзаж. Бессарабия. Бабы» из «Бессарабского цикла» 1912-1913 годов, три ксилографии 1922-1923 годов из серии «Петербург. Руины и возрождение», экслибрис 1924 года «Из собрания П.Е. Корнилова*». К теме Петербурга Павел Александрович обращается в жизни дважды. Это всегда связано с трагическими событиями, историческими катаклизмами, свидетелем которых он становится. Первая серия «Петербург. Руины и возрождение» 1923 года сосредотачивает внимание на изменение облика города после революции. Вторая серия «Осажденный город» 1942 года запечатлела в ксилографиях и рисунках страшные картины развалин, пожаров, артобстрелов последнего года жизни художника. Пока были силы, пока была возможность передвигаться по городу, Шиллинговский совершал прогулки с блокнотом и карандашом в руках. Укрытия на набережных Невы, артиллерийские установки в Александровском саду зафиксированы художником одной линией, наброском, и этой сдержанностью необыкновенно выразительны.

29 декабря 1941 года художник защитил докторскую диссертацию по искусствоведению. В конце января 1942 года умерла жена художника, Елена Иосифовна, с которой он прожил более тридцати лет. Сам художник пережил эту страшную зиму, но 5 апреля умер от голода. Павла Александровича похоронили на Смоленском кладбище, позже прах художника был перенесен в братскую могилу профессоров Академии художеств. Об этом подробно описывается в «Блокадном дневнике» ленинградского искусствоведа Андрея Андреевича Барташевича (1899-1949). В период написания дневника (1942-1943) он работал в Управлении по делам искусств исполкома Ленсовета театрального и (по совместительству) исполнял обязанности заведующего отделом изобразительного искусства.

5/IV. В 8 час. утра от приступа грудной жабы скончался П.А. Шиллинговский.

12/IV. Хоронили Шиллинговского. Народу было 6 человек, от Союза художников никого. Трогательна несколько провинциальная заботливость Корнилова - вплоть до коврика на дне машины и покрывала для гроба.

Могилу рыли девушки-пожарницы из Академии. Неглубокая, несклепи­стая. Гроб получился очень широким и длинным - делали в Академии художеств. Он не умещался в могилу, и его пришлось втискивать ломом, ставить стоймя и под ним лопатой подравнивать уголки. Торопясь скорее кончить, проголодавшиеся и равнодушные, все торопились, закрывали глаза на то, что все сделано кое-как, непрофессионально.

20/IV. Делал обход Васильевского острова - был в Академии, на квартире у Шиллинговского и у Лишева.

Вообще же в Академии за время блокады умерло 71 человек - профессорско-преподавательского состава и служащих. Это - не считая студентов, число смертей среди которых точному учету не поддается.

Квартира Шиллинговского очаровательна. Виден культурный и рачительный хозяин. Наряду с его работами, которых множество - они не только в альбомах, но и на стенах, и в папках, и в штабелях досок, много хорошей старой живописи, гравюры, работы мироискуссников, бронза, фарфор. И наряду с этим - хорошие запасы: в передней висят всевозможные рамочки, очевидно, покупавшиеся при всяком удобном случае, краски лежат целыми коробками: коробка кобальта, коробка ультрамарина и т. д. Совершенно трогателен карандашный рисунок - его жена в гробу. Она умерла в конце января этого года. Еще недавно эта квартира была населена.

Волею судеб это дневник сохранился, и сегодня мы можем узнать, как жила и умирала в блокаду творческая интеллигенция Ленинграда.

_________________________________________________________________________________________________
*Корнилов Петр Евгеньевич (1896-1981) – историк искусства, библиофил, коллекционер, друг Шиллинговского П.А.

Источники:
1.Барташевич А.А. «Блокадный дневник». https://zvezdaspb.ru/index.php?page=8&nput=1640
2.Страницы памяти. Справочно-мемориальный сборник. Санкт-Петербург. 2010

С.Г. Станкеева,
хранитель фонда графики ТОХМ.