Музей / Деятельность / Научная / Научные статьи / Овчинникова Л.И. Вступительная статья к альбому-каталогу "Герман Завьялов. Живопись"

Герман Завьялов. К 80-летию со дня рождения художника

      В музейных залах Томска персональные выставки Германа Завьялова проходили каждые десять лет начиная с 1977 года. Этой выставке суждено подвести итог творческого пути живописца. Он никогда не «работал в стол». Только персональных выставок было проведено более тридцати, в групповых (областных, региональных, зональных, республиканских) он участвовал не менее восьмидесяти. Следуя напутствию своего педагога Народного художника РСФСР, действительного члена Академии художеств, профессора Д.И. Мочальского: «Работать повседневно, ритмично, как дышать...», художник иногда за день писал по два-три этюда, большинство которых имеет самостоятельное художественное значение. Из каждой поездки он привозил десятки рисунков, эскизов. В этой ретроспективной экспозиции представлена лишь незначительная часть творческого наследия, которое составляет примерно три тысячи работ. В них – вся насыщенная событиями биография.

            С Томском связаны все 50 лет творческой жизни художника. В сибирский город выпускник Московского института живописи, ваяния и зодчества им. В.И. Сурикова приехал в 1966 году сразу после его окончания. Он осознанно выбрал сибирский университетский город, расположенный в центре огромной тогда страны. Важным было и то, что он стоял на реке, по которой можно добраться до Ледовитого океана. Сибирь была его родиной и после открытия месторождений нефти и газа переживала подъем. Он вполне сложился как художник и был готов приступить к художественному осмыслению важного этапа ее истории.

            Тематика его будущих произведений была предопределена. Еще в годы учебы в Пензенском художественном училище он написал несколько работ, посвященных Заполярью. Дипломной работой в институте им. Сурикова стала картина «Семья кетов», потерянная после экспонирования в зале национальностей на Выставке достижений народного хозяйства.

В первый год жизни в Томске с открытием навигации он отправился в Нарым, пополнив ряды томских художников, совершавших творческие поездки на Север – В. Гроховского, А. Зуева, Г. Ламанова, Я. Панова, В. Попова и др.

            В 1967 году работы молодого художника «Оленеводы», «Заочница», «Окраина Томска» участвовали на 11-й областной выставке, затем на 2-ой зональной в Омске. В 1975 году состоялась первая персональная выставка в Московском выставочном зале Союза художников, афиша которой в числе других предваряет экспозицию.

Итогом первого десятилетия стала персональная выставка в 1977 году в Томске. По словам автора вступительной статьи к каталогу А. Ревазовой, эти годы были временем «мужания и зрелости таланта». Из 77 показанных работ многие имеют достойную выставочную биографию и являются достоянием музейных собраний. Восемнадцать картин из коллекции Томского художественного музея, две - из Томского краеведческогомузея, целый ряд - из частных собраний и мастерской художника открывают настоящую экспозицию.

            В их числе картина «Поленницы», в которой без пафоса и иллюстративности, обобщенно при остроте самого характерного передана атмосфера повседневной жизни северной деревни. Автору был близок язык старших современников, объединенных позднее названием «художники сурового стиля». В ранних произведениях композиция лапидарная, форма обобщенная, рисунок несколько превалирует, цвет достаточно условный, что характерно для периода зарождения новой стилистики в искусстве. Дальше он шел своим путем, стремительно менялся, но масштабность видения, лаконичность и выверенность композиции, обобщенность формы, выразительность контурного решения и энергичный ритм остались навсегда.

            В лучших ранних работах некоторая жесткость живописи была скорректирована работой на натуре. Сдержанные по цвету, некоторые из них отличались тонкостью тональных решений, что проявилось, например, в разработке серого цвета в картине «Окраина Томска» (1967). В многочисленных оттенках был передан белый цвет в зимних видах старой Ладоги, которые были написаны во время творческой командировки в 1968 году.

            В ежегодных поездках на катере его вдохновляла сибирская природа во всех состояниях, в любое время суток. Он писал ее с разных точек зрения, преимущественно со стороны реки. В значительной части пейзажей преобладание холодных цветов предопределено натурой, как и появление отдельных ярких пятен (например, изображение красных бакенов на реке и на берегу). Традиционно сдержанный сибирский пейзаж в работах художника преображался в осенних видах. В короткий период бабьего лета сибирская природа празднично вспыхивала оранжево-желтым цветом. Именно это состояние природы вызывало у художника сильный эмоциональный отклик. По звучности осенние виды выдерживают сравнение с работами владимирских пейзажистов.

            Неожиданно тревожным становится этот цвет в картине «В золотой тайге». Коренной сибиряк, он знал, как уязвима северная природа, а след от гусениц «заживает» годами. На фоне осенней тайги, трактованной обобщенно, чернеет извивающаяся полоса дороги, чужеродными воспринимаются нефтяные цистерны безжизненно белого цвета. На выставках они расценивались как знак успеха в освоении природных богатств края. Сопоставления цветовых пятен, форм, фактуры, ритма в картинах художника, как правило, выразительны и многозначны.

            Самым известным произведением первых томских лет стало полотно «Сургутский край», которое было написано после поездки на Север в составе творческой группы, организованной накануне очередной зональной выставки для освещения темы «Нефть Сибири». В созданных ее участниками картинах - «Пришли люди» Э. Завьяловой, «На трудной трассе» А. Кирчанова, «За 60-й параллелью» А. Либерова, «Романтик» Г. Ламанова и др. - присутствовали приметы новой жизни в виде домов-вагончиков первопроходцев, нефтяных вышек и другие черты новой реальности, часто отодвинутые на второй план. Художественно выразительным делал их пейзаж в работе Э. Завьяловой, романтическая трактовка образов в полотнах А. Кирчанова, Г. Ламанова. Эпическое полотно «Сургутский край» Германа Завьялова получило официально признание, и не только на региональном уровне. После участия в 13-ой областной, 3-ей зональной выставках оно в 1970 году оно представляло искусство Сибири на 4-ой республиканской и Всесоюзной выставке, посвященной 100-летию со дня рождения В.И. Ленина.

            «Художник создал произведение остро современное, передающее самую суть нашей богатой свершениями жизни. «Сургутский край» Германа Завьялова (Томск) запоминается сразу и навсегда», - отмечалось в статье в журнале «Художник» после экспонирования картины в столице.

«Это большая творческая удача молодого живописца. Художнику удалось передать новую картину жизни северной Сибири. Громады нефтеналивных баков нефтеперегонной станции, как нечто инородное в природе, закрывая небо, возвысились над деревянными домами поселка, нарушив привычные ритмы сельского пейзажа. …Повсюду – следы деятельности пришедшего сюда человека. Контрасты старого и властно врывающегося в жизнь нового составляют основы художественного образа сурового неприветливого края», – было написано в буклете, сопровождавшем зональную выставку.

            Автор «следы деятельности пришедшего сюда человека видел иначе. Он назвал свою картину «Последние петушки» и свое отношение к происходящему передал художественными средствами. Выразительный конек двускатной крыши дома в виде головы птицы теряется на фоне нефтеналивных баков, застывших и холодных. Своей массой они подавляют сплоченную живописную группу расположенных в свободном энергичном ритме домом на первом плане, но еще не меняют привычной жизни. Выделены цветом изображение женщины с коромыслом, белья на веревках во дворе и другие приметы хорошо налаженной жизни. Высказавшись со всей определенностью с расчетом на понимающего зрителя и желая продолжить с ним диалог в другой интонации,  художник позволил себе пошутить. На крыльце магазина рядом в афишей вечернего фильма в клубе «Три товарища» он изображает не сразу замечаемые фигуры трех выпивающих мужиков. Представитель областного управления культуры понял неоднозначный смысл картины, не принял новый язык выразительности и потребовал убрать ее с выставки, так как фильма с таким названием нет, но автор нашел тому подтверждение.  

            После появления на выставках работ молодых художников новые тенденции в развитии отечественного искусства на сибирской почве получили признание, но не сразу. По воспоминаниям Германа Завьялова, один из членов томского выставкома однажды заявил: «Ваши левые штучки больше не пройдут ни на одну выставку». Проходили, и не только на областные. Источником вдохновения для сибиряков оставалась натура. Позднее художник вспоминал: «У меня появился небольшой катер, потом вместо него второй, третий, уже побольше, где хватало места друзьям. Постепенно из судов со знаком ТСХ (Томский союз художников) создалась небольшая «флотилия». Из поездок по северу региона томские художники В. Черемин, В. Анохин, Н. Наврось, В. Самойлов, С. Лазарев и другие привозили сотни этюдов. Некоторые проводили лето в родных местах. Я. Панов живописал село Подгорное на реке Чае и его окрестности, Ал. Шумилкин – реку Обь около с. Молчаново. Я несколько десятилетий надолго причаливался в Луке, рядом с селом Нарым, в прошлом знаменитом месте ссылки. Здесь я написал сотни этюдов, в основном весенних и осенних, стараясь передать состояние природы. Это было хорошее время, работы томичей, включая и мои, проходили на всесоюзные, всероссийские и региональные выставки, а также участвовали в международных.

            На 3-ей зональной выставке «Сибирь социалистическая» (они проходили каждые пять лет в крупных сибирских городах) уверенно выступили томичи и поэтому стали хозяевами очередной. В лучший период истории областного отделения Союза художников председателем правления был К.Г. Залозный, Герман Завьялов несколько лет входил в состав правления, координируя работу творческого сектора, являлся членом выставкома зональных выставок и комиссии по живописи правления художников РСФСР.

            В 1980-е годы завершается довольно простой по сюжетам, но емкий по образно-содержательной полноте тематический репертуар мастера, окончательно сформировалась собственная живописная манера. Приоритетное место прочно занял пейзаж. На выставке он представлен практически во всех его разновидностях: речной, прибрежный, лесной, архитектурный и созданные на их стыке.

            Ежегодные поездки на Север, куда живописец отправлялся после ледохода и возвращался с началом ледостава, позволяют проследить маршрут по большим и малым рекам. Художник стремился передать впечатление от постоянно меняющихся видов бескрайней природы и в основном отдавал предпочтение горизонтальным композициям («Вертикос», «Далевой речной пейзаж с песчаными закосками», «Васюганские пески» и др.). При этом почти всегда оставались признаки присутствия человека: лодка или катер на берегу, судоходные знаки, уводящая в лес тропинка.

            В картинах запечатлены размеренная широкая Обь, уютный Васюган, мрачноватый Тым, небольшая говорливая Пайдугу, гордая Кеть. Речная вода в разных ее состояниях приобрела элементы самоценности. Ее гармония с землей и небом является важным условием создания художественного образа.

            Успешными оказались поиски художника и в других жанрах. Натюрморт, выделенный в экспозиции в самостоятельный раздел, показан в основных его разновидностях: рыбный, охотничий, грибной, ягодный, который дополняют изображения хлеба, деревенской утвари. Во время поездок на Север натура была всегда рядом. Позднее в крымские месяцы на полотнах появились цветы и фрукты, данные в естественной среде и в интерьере. В них утрачена сдержанность северных натюрмортов, но сохраняется масштабность видения. Включенный в экспозицию букет с лилиями звучит сильно, подчеркивает мягкую ритмичность горных хребтов на заднем плане, выходя за рамки традиционно камерного жанра.

            В ряду немногочисленных портретов на выставке особое место занимает «Портрет А.Ф. Завьяловой, матери художника», не выставлявшийся ранее. В ее облике прочитывается непростая жизнь женщины, вырастившей четверых детей, а в годы войны сменившей на посту директора школы-интерната для детей северных народностей ушедшего воевать мужа. Время оставило следы на ее лице, но не лишило его выразительности, а осанку значительности. Из галереи портретов творческой интеллигенции (Вен. Колыхалова, Т. Бельчиковой и др.) на выставке показан портрет писателя В. Афонина, изображенного на фоне деревенского пейзажа.

            Личностно Герман Завьялов был продолжением своих картин. Журналисты называли его «водоплавающим художником», «язычником, поклоняющимся природе». Образ художника-сибиряка, преданного своей теме, сложился навсегда, и поэтому появление на выставках полотен с видами крымской природы вызвало удивление. В Судак, одно из живописных мест на южном побережье Черного моря, куда перебрались родители художника после многих лет работы на Севере, сначала он уезжал зимой ненадолго. Бродил по окрестностям, всматривался в новую натуру. Природа Крыма была принципиально другой, но тоже поражала силой и величием, хотя в первое время горы казались масштабной декорацией, морская вода – неуловимой в своей изменчивости. На вопросы друзей почему он не пишет море, он отвечал: «Я эту воду писать не могу, мне Обь ближе».

            С годами семейные обстоятельства требовали все большего его присутствия, и он начал брать с собой этюдник. Долго не писать он не мог. Скоро вокруг него образовалась небольшая группа местных художников, в том числе самодеятельных, которые ждали его приезда и вместе с ним выезжали на натуру. Мастер щедро делился своим опытом, ненавязчиво давал советы. Ему всегда лучше  работалось, когда рядом кто-то тоже держал в руках кисть. В экспозицию включены два приморских вида – одни из ранних.

            Посвященные Крыму произведения – вторая большая группа работ на выставке. Они отражают новый этап творческого развития художника, создавшего свой емкий образ полуострова. Крым изображен зимой, когда открывается его истинное лицо, гордое, свободное от курортной суеты и мишуры.

            Романтическое мировосприятие, которое изначально определяло звучание его работ, в полной мере проявилось в морских пейзажах. Ранее заявлявший о себе неявно или сдержанно лирический дар раскрылся в видах мягко волнующегося моря. Изображение встревоженной стихии, бьющихся о берег сильных волн потребовало обращения к средствам выразительности, соприкасающимся с экспрессионистическими.

            В многочисленных  маринах всегда точкой отсчета является берег, от которого взгляд устремляется к центральной части холста и затем вдаль, где на горизонте вода сливается с небом. Их соотношение принимает активное участие в формировании композиции. Иногда линия горизонта поднята вверх, что подчеркивает активность движения морской стихии в глубину; иногда она опущена и пространство отдается небу, что привносит элемент торжественности. Порой линия горизонта тяготеет к середине, сообщая композиции спокойствие и уравновешенность. Гармония земли и неба является условием общего решения меняющегося художественного образа. В трактовке автора «философия воды и неба» получает вселенский характер.  Он не соединяет их бытие с жизнью современного человека, изредка изображая морские суда вдали. Фигуры, оставаясь стаффажем, иногда оживляют прибрежные виды.

            Художник смело преображает пространство, когда обращается к величественным панорамам гор. Несколько раз пишет горы Алчак, Сокол, передавая в тонких нюансах их изменчивость при разном освещении. 

            Синтез горного и архитектурного пейзажа – в многочисленных видах Генуэзской крепости, история которой уходит в эпоху Античности. Изображаются отдельные памятники – Девичья и Консульская башня, входные ворота и другие, входящие в комплекс, но предпочтение отдается общему виду, открывающемуся со стороны моря и подножья горы, с дальних точек зрения. Крепость монументальна зимой с четким рисунком башен на фоне прозрачного неба, наполнена жизнью ранней весной, немного притихшая осенью. Тонкими колористическими решениями художник передал ее метаморфозы в зависимости от состояния природы. Не поддаются определению нюансы цвета в картине «Туман. Генуэзская крепость».

            В переломные «девяностые» отношения с реальной жизнью складывались сложно. Все труднее становилось сопрягать с действительностью свой характер, свое время, свой образ жизни. Непритязательный в быту, на устройство материальной стороны жизни он всегда жалел время и силы. Картины в основном дарил или «отдавал за смешные деньги». По-прежнему много работал в зимний период в Судаке, продолжал писать «художественную летопись» Нарыма, который, по словам А. Дащенко, стал для него своеобразным Барбизоном. Рыбаки, увидев знакомый катер на стоянке в Нарымской Луке, неизменно причаливали, наблюдали за работой художника, разглядывали этюды. В самом селе никого не удивляло появление художника с этюдником на берегу. Любой мог зайти на катер и посмотреть картины. Так катер из плавучей мастерской превращался отчасти в музей.

            Новые работы первым видел директор Парабельской картинной галереи Александр Николаевич Дащенко. С 2000 года он почти ежегодно выставлял их в небольших залах районного центра, а лучшие отбирал в состав фондов. Его усилиями при поддержке районного руководства коллекция галереи, одной из немногих на севере страны, достигла более 1000 произведений, примерно половина из них – Г. Завьялова. 

            Во второй половине 1990-х , объединив опыт работы в жанре пейзажа, портрета и других, живописец исполнил монументальное полотно «На краю земли», в котором передана атмосфера тревожного ожидания. На фоне бескрайнего пейзажа дана фигура главного героя, напряженно всматривающегося вдаль. Энергичный ритм линии берега и выброшенной на берег коряги получает завершение в спирали, охватывающей основу чума на втором плане. Богато разработанный в нюансах серый цвет картины выразителен.

В 2000-е годы художник полон творческих замыслов. Другая световоздушная среда юга помогла окончательно преодолеть плотность живописи, характерную для сибирских живописцев, в северных пейзажах. Они наполнились светом и воздухом. В условиях некоторого «безвременья» в искусстве он выбрал единственно правильный для живописца путь – сосредоточил поиски в области колорита. В 2008 году произведения сибиряка наряду с работами девяти столичных художников были включены в экспозицию выставки «Пейзаж в русской живописи ХХ века» в Центральном музее современного искусства. На ней экспонировались полотна продолжателей лучших отечественных живописных традиций.

            В Крыму Герман Завьялов часто писал картины сразу на натуре, не теряя с ней эмоциональной связи, затем дорабатывал их в мастерской. Полотна 2000-х годов отличают свежесть колорита и верность передачи состояния природы. Более свободной и широкой стала живописная манера. Фактурный мазок уверенно ложился по форме.

            Внешняя сторона жизни в новом веке складывалась благополучно. В 2007-м, в год 70-летия, широкая известность дополнилась официальным признанием: Герман Завьялов получил звание заслуженного художника. Прошли его персональные выставки в Центральном доме художника (2005, 2007), в Совете Российской Федерации (2007), в галерее Совком (2006). Он участвовал в ряде групповых выставок столичных галерей. 75-летний юбилей был отмечен золотой медалью Академии художеств. Из фондов Парабельской картинной галереи и мастерской художника А.Н. Дащенко были организованы юбилейные выставки в залах Новосибирского  художественного музея, Кемеровской картинной галереи, Сибирского отделения Академии художеств в Красноярске. Но самое существенное, определявшее мироощущение, безвозвратно ушло, и это все перечеркивало. «Правда жизни», которую исповедовали художники его поколения, оказалась ненужной. Как и для всех творческих личностей, рожденных 1960-ми, для него это было трагедией.

            Возвращаясь на родину через Москву, Герман Завьялов с друзьями и сокурсниками смотрел выставки. Его усовершенствованный природой вкус откликался на искания современников, но он не мог не замечать, что творения многих надуманны, эмоционально пусты, сиюминутны, иногда откровенно эпатажны, что глубоко тревожило. Преодолевая полосы депрессии, он оставался верен себе, когда брал в руки кисть.

На выставке впервые экспонируются полотна, созданные за последние несколько лет, из мастерской, из ряда частных коллекций. Из-за ограниченности выставочного пространства не показаны рисунки, но вошли линогравюры, что составляет малоизвестную часть творческого наследия.

            Об атмосфере мастерской, в которой жил художник, в некоторой степени напоминает завершающий экспозицию раздел с условным названием «Осколки мастерской». Она была центром притяжения, своеобразным клубом для общения. Возвращения с Севера, из Крыма всегда сопровождались встречей с друзьями и добрыми знакомыми, которые смотрели привезенные работы, предваряя дружное застолье с байками хозяина. Здесь несколько знакомых многим предметов: мольберт, палитра, кресло по модели мастерской Тонет (оно после реставрации), часы, резная деревянная рама с северными мотивами, сделанная им самим, подарки друзей, фотографии и, конечно, некоторые из картин, которым в мастерской всегда не хватало места, и они стояли на полу. Две картины неизвестных самодеятельных художников-примитивистов («Натюрморт с арбузом, хлебом, колбасой и овощами на столе». Холст, масло. 56х71; «Девушка с кошкой». Холст, масло. 60х40), поражают своей непосредственностью: превыше всего в работах мастер ценил отсутствие фальши. Здесь же выставлены разного рода сувениры друзей, коллег и почитателей со всей страны, подаренные каталоги и другие издания.

            К этой выставке художник тоже готовился. На мольберте осталась незаконченная картина: на фоне прибрежного деревенского пейзажа мальчик с отцом идут по мосткам из бани. Среди последних завершенных – импрессионистически изысканное  полотно «Пейзаж в белых тонах» (название неавторское). Еще в студенчестве Германа Завьялова называли «белым художником».